Пока чародея не было дома. Чародей-еретик - Страница 25

С этими словами он развернулся и, гордо подняв голову, зашагал по лесу.

Дети проводили его изумленными взглядами. Наконец Джеффри радостно ухмыльнулся и бросился следом за Паком.

Магнус взглянул на Грегори, улыбнулся, поднял его с земли и усадил на Векса впереди себя. Грегори радостно засмеялся и пришпорил стального скакуна. А огромный конь-робот испустил что-то наподобие тяжкого вздоха.

Корделия последовала за ними верхом на единороге, весело напевая:

— На о-хоту, на о-хоту, мы поедем на о-хоту…

7

Все время, пока они шли по лесной тропе, Джеффри то и дело оглядывался и одаривал сердитыми взглядами Корделию, которая ехала верхом на единороге, пела и плела венок из собранных цветов. Две феи ехали вместе с ней и болтали без умолку. Магнус наблюдал за братом и видел, что тот становится все мрачнее с каждым шагом. Через некоторое время Магнус обратился к Паку:

— Мы идем уже несколько часов, Робин. Я успел проголодаться.

Джеффри проворно оглянулся:

— Вот-вот! Есть хочется, любезный Пак! Я сейчас скоренько что-нибудь раздобуду! Давай отдохнем и перекусим.

Векс задрал голову, глянул на небо сквозь полог листвы и определил время.

— Скоро взойдет солнце, — сообщил он. — Сделайте привал, отдохните и поищите чего-нибудь съедобного.

Джеффри, издав охотничий клич, исчез за кустами. Шуршание листвы вскоре стихло, и Джеффри исчез для всех, кроме певчих птиц, — да и птицы скорее всего не были слишком уверены в том, что кто-то бродит по лесу.

Корделия соскользнула со спины единорога.

— Скажи, милая Лето, какие ягоды тут можно отыскать поблизости?

— Пожалуй, малину. Пойдем, я тебе покажу, где она растет!

Грегори, спрыгнув на землю, уселся под деревом и прислонился к его стволу спиной. Через пару мгновений глаза его сами собой закрылись, а голова упала на грудь.

Пак улыбнулся:

— Я так и думал. Прошлой ночью вы недоспали.

— А вот Джеффри не пожелал вздремнуть, — возразил Магнус.

Пак сердито пожал плечами:

— Джеффри — известный непоседа. Он, похоже, думает, что, покуда он спит, жизнь пробегает мимо. Но и ему нужно поспать.

— Да, а то что-то он стал мрачен. Наверное, сердится на Корделию из-за единорога.

— Ну да, — кивнул Пак. — Ей он позволяет ехать на себе верхом, а Джеффри близко не подпускает.

— Точно, — согласился Магнус. — Как бы ссоры не вышло.

Пак искоса взглянул на него:

— А знаешь, мальчик, когда-нибудь ты станешь мудрым командиром. Все так, как ты говоришь. Тебе следует придумать, как отвлечь Джеффри от этой зависти, а не то он может и вправду закатить скандал.

— Я и сам об этом думал, — признался Магнус. — Вот только ничего измыслить не могу. Единорог его ни за что к себе не подпустит. Что же делать?

— Ты еще не догадался? — хитро усмехнулся Пак. — А ты подумай хорошенько, парень. Единорог Джеффри к себе не подпускает, но разве этот чудный зверь обижает его?

— Нет, — медленно протянул Магнус. — Покуда Джеффри не пытается к нему подобраться. — Пак выжидательно кивнул. — Значит, — задумчиво проговорил Магнус, — надо сделать так, чтобы зверь расположился к Джеффри, подобрел к нему, не подпуская близко к себе.

Пак довольно ухмыльнулся:

— Молодчина, додумался. Осталось только измыслить, как это сделать.

Догадка пришла к Магнусу, когда компания заканчивала завтракать.

Все время, пока они ели, Магнус смотрел по сторонам, пытаясь придумать, как отвлечь Джеффри от черной зависти. Теперь, когда Корделия, собрав ягод, сидела на траве вместе с остальными, а не верхом на единороге, и ела жареную куропатку, Джеффри, похоже, немного успокоился, однако Магнус понимал: стоит Корделии снова усесться верхом на своего скакуна — и все начнется сызнова. Джеффри придется мириться с тем, что он идет пешком, а сестра восседает на чудесном звере. Конечно, он мог бы полетать или сесть верхом на Векса, но это было совсем не то. Он и раньше летал и ездил на Вексе, а верхом на единороге — ни разу.

Магнус глянул на единорога, который стоял футах в тридцати от костра и жевал листья, срывая их губами с невысоких веток. Обернувшись, он обратил внимание на Корделию. Та успела сплести венки не только для себя, но и для фей. Магнуса озарило, и он радостно усмехнулся.

— Корделия, — окликнул он сестру, — не одолжишь ли мне пару твоих веночков?

Девочка подозрительно посмотрела на старшего брата:

— Зачем они тебе понадобились?

— Просто так. Поиграть.

Корделия Магнусу, конечно, не очень поверила, но в его просьбе не было ничего дурного, и она бросила Магнусу несколько венков.

Магнус поймал их, взял один и, весело ухнув, бросил единорогу.

Единорог обернулся, вздрогнул и был готов убежать, но увидел, что к нему летит венок. Он заржал, припал на передние ноги, нацелился рогом и подцепил им венок.

— Нет! — вскрикнула Корделия, вскочив на ноги. — Это нечестно!

А Магнус проворно перебросил венки Джеффри и Грегори. Единорог помотал головой, раскрутил пойманный венок и отбросил его Магнусу. Тот поймал его с радостным криком:

— А я и не думал, что он бросит венок обратно!

— И со мной, и со мной так поиграй! — воскликнул Грегори и бросил венок единорогу.

— Нет, теперь моя очередь! — крикнул Джеффри, и его венок тоже полетел к единорогу.

Венок, брошенный Грегори, отлетел в сторону — малыш был не слишком ловок, но единорог отбежал в сторону и успел подцепить цветочное колечко рогом, после чего одним грациозным прыжком оказался на прежнем месте, поймал на рог венок, брошенный Джеффри, и победно заржал.